Пробило десять. В доме тишина.
Она сидит и напряженно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна,
Вдруг позвонит любимый, вдруг придет?!

Пусть вечер люстру звездную включил,
Не так уж поздно, день еще не прожит.
Не может быть, чтоб он не позвонил!
Чтобы не вспомнил - быть того не может!

"Конечно же, он рвался, и не раз,
Но масса дел: то это, то другое...
Зато он здесь и сердцем и душою".
К чему она хитрит перед собою
И для чего так лжет себе сейчас?

Ведь жизнь ее уже немало дней
Течет отнюдь не речкой Серебрянкой:
Ее любимый постоянно с ней -
Как хан Гирей с безвольной полонянкой.

Случалось, он под рюмку умилялся
Ее душой: "Так преданна всегда!"
Но что в душе той - радость иль беда?
Об этом он не ведал никогда,
Да и узнать ни разу не пытался.

Хвастлив иль груб он, трезв или хмелен,
В ответ - ни возражения, ни вздоха.
Прав только он и только он умен,
Она же лишь "чудачка" и "дуреха".

И ей ли уж не знать о том, что он
Ни в чем и никогда с ней не считался,
Сто раз ее бросал и возвращался,
Сто раз ей лгал и был всегда прощен.

В часы невзгод твердили ей друзья:
- Да с ним пора давным-давно расстаться.
Будь гордою. Довольно унижаться!
Сама пойми: ведь дальше так нельзя!

Она кивала, плакала порой.
И вдруг смотрела жалобно на всех:
- Но я люблю... Ужасно... Как на грех!..
И он уж все же не такой плохой!

Тут было бесполезно препираться,
И шла она в свой добровольный плен,
Чтоб вновь служить, чтоб снова унижаться
И ничего не требовать взамен.

Пробило полночь. В доме тишина...
Она сидит и неотступно ждет.
Ей не до книг сейчас и не до сна:
Вдруг позвонит? А вдруг еще придет?

Любовь приносит радость на порог.
С ней легче верить, и мечтать, и жить.
Но уж не дай, как говорится, бог
Вот так любить!

Эдуард Асадов

Когда ты прожил три весны всего,
Мир ярок, словно птичье оперенье!
Но чем ты больше ищешь с ним общенья
Тем меньше допускают до нею.

И в шустрых пять, и в бойких восемь лет
Живешь, все те же тяготы меся:
«Да» слышишь редко, чаще слышишь — «Нет!»
Запрет на это и на то запрет,
Ну просто, в общем, ничего нельзя!

Нельзя в футбол под окнами гонять
И в дом со свалки принести щенка.
Нельзя сарай как крепость штурмовать
И кинуть с крыши бомбу из песка.

Ни засидеться с книгой допоздна,
Ни эскимо наесться до отвала.
Ни выпрыгнуть к ребятам из окна,
Ни в чьих-то кур пальнуть из самопала.

И думал я, лишаясь пистолетов:
«Ну, ничего, вот вырасту большой...
Что взрослым-то? Им, взрослым, хорошо,
Живи себе и — никаких запретов!

Ребятам вечно пальцами грозя,
Ворчат, ворчат... Ах даже слушать тошно!
А вот себе не говорят - нельзя,
А вот себе-то все, что хочешь, можно!»

О детство, детство — розовый восход,
Где все вокруг бескомпромиссно просто!
Когда б я знал про все запреты взрослым.
Я б задержался в детстве хоть на год!..

Как выяснилось, взрослым тоже нет
Покоя от инструкций и рецептов:
Почти на все приятное — запрет.
На все, что скучно —- никаких запретов!

Ну как непросто с теми же врачами,
С людьми, что, охраняя нас, порой
Стоят несокрушимою стеной
Меж радостями нашими и нами.

Нельзя полнеть, нельзя курить табак,
Тем более страстями увлекаться...
Конечно же и пить нельзя никак,
И даже к кружке пива прикасаться.

И вечно всеми карами грозя,
Они твердят нам: «Будьте осторожны!»
А вот себе не говорят — нельзя,
А вот себе-то все, что хочешь, можно!

Нет, в жизни взрослых не один запрет!
А в институте или где-то в главке
Забудь навек про доводы и справки,
Когда начальство отрезает:— Нет!

Однако же оно не давит силой:
— Никак нельзя. Я рад бы всей душой.
Но есть приказ, инструкция, мой милый,
Параграф вот такой-то и такой.

И требует, с улыбкою грозя,
Чтоб пункты выполнялись непреложно.
И лишь себе не говорит — нельзя,
И лишь себе все очень даже можно!

Но суть не в том, что кто-то там, скользя.
Порой хитрит и что-то нарушает,
А речь идет о «можно» и «нельзя»,
Что нас почти с пеленок окружают.

Предвижу удивленье:— Как же так?!
Вы что ж, за беззакония на свете?
Не надо шуток. Хаос или мрак,—
Такого не предложат ни чудак,
Ни даже вовсе крохотные дети,

Ведь дело в том, что как порой ни сложно,
Но все-таки, товарищи-друзья,
Не слишком ли уж мало этих «можно»?
Не многовато ль всяческих «нельзя»?!

Не надо мне на это возражать.
Об этом «можно», кажется, сказать!

Эдуард Асадов

И, мыслям подобным ища подтвержденья,
Стремлюсь я поверить, забыв про укор,
Что лжец, может, просто большой фантазер,
А хам, он, наверно, такой от смущенья.

Что сплетник, шагнувший ко мне на порог,
Возможно, по глупости разболтался,
А друг, что однажды в беде не помог,
Не предал, а просто тогда растерялся.

Я вовсе не прячусь от бед под крыло.
Иными тут мерками следует мерить.
Ужасно не хочется верить во зло,
И в подлость ужасно не хочется верить!

Поэтому, встретив нечестных и злых,
Нередко стараешься волей-неволей
В душе своей словно бы выправить их
И попросту "отредактировать", что ли!

Но факты и время отнюдь не пустяк.
И сколько порой ни насилуешь душу,
А гниль все равно невозможно никак
Ни спрятать, ни скрыть, как ослиные уши.

Ведь злого, признаться, мне в жизни моей
Не так уж и мало встречать доводилось.
И сколько хороших надежд поразбилось,
И сколько вот так потерял я друзей!

И все же, и все же я верить не брошу,
Что надо в начале любого пути
С хорошей, с хорошей и только с хорошей,
С доверчивой меркою к людям идти!

Пусть будут ошибки (такое не просто),
Но как же ты будешь безудержно рад,
Когда эта мерка придется по росту
Тому, с кем ты станешь богаче стократ!

Пусть циники жалко бормочут, как дети,
Что, дескать, непрочная штука - сердца...
Не верю! Живут, существуют на свете
И дружба навек, и любовь до конца!

И сердце твердит мне: ищи же и действуй.
Но только одно не забудь наперед:
Ты сам своей мерке большой соответствуй,
И все остальное, увидишь,- придет!

Эдуард Асадов

Чем сидеть в тоске по маковку,
«Повезло- не повезло»,
Лучше стиснуть сердце накрепко,
Всем терзаниям назло!

Лучше, выбрав серьги броские,
Все оружье бахнуть в бой,
всеми красками- прическами
Сделать чудо над собой!....

…..Пусть судьба звенит и крутится,
не робей, не пропадешь!
Ну а что потом получится
И кому придется мучиться –
Вот увидишь и поймешь!

Э. Асадов

История с печалью говорит
О том , как умирали фараоны,
как вместе с ними в сумрак пирамид
Живыми замуровывались жены.

О, как жена, наверно, берегла
При жизни мужа от любой напасти!
Дарила бездну всякого тепла,
И днем , и ночью окружала счастьем.

не ела первой (муж пускай поест),
Весь век ему понравиться старалась,
Предупреждала всякий малый жест
И раз по двести за день улыбалась.

Бальзам втирала, чтобы не хворал,
Поддакивала, ласками дарила.
А чтоб затеять спор или скандал –
Ей даже и на ум не приходило!

А хворь случись – любых врачей добудет,
Любой настой. Костьми готова лечь.
Она ведь знала точно всё, что будет,
Коль не сумела мужа уберечь…

Да, были нравы – прямо дрожь по коже.
Но как не улыбнуться по-мужски:
Пусть фараоны – варвары, а все же
Уж не такие были дураки!

Ведь если к нам вернуться бы могли
Каким –то чудом эти вот законы –
С какой тогда бы стратью берегли
И как бы нас любили наши жены!

Э. Асадов

Мороз под шагами хрустит, как соль,
Лицо человека - обида и боль,
В зрачках два черных тревожных флажка
Выбросила тоска.

Измена? Мечты ли разбитой звон?
Друг ли с подлой душой?
Знает об этом только он
Да кто-то еще другой.

Случись катастрофа, пожар, беда -
Звонки тишину встревожат.
У нас милиция есть всегда
И "Скорая помощь" тоже.

А если просто: падает снег
И тормоза не визжат,
А если просто идет человек
И губы его дрожат?

А если в глазах у него тоска -
Два горьких черных флажка?
Какие звонки и сигналы есть,
Чтоб подали людям весть?!

И разве тут может в расчет идти
Какой-то там этикет,
Удобно иль нет к нему подойти,
Знаком ты с ним или нет?

Падает снег, падает снег,
По стеклам шуршит узорным.
А сквозь метель идет человек,
И снег ему кажется черным...

И если встретишь его в пути,
Пусть вздрогнет в душе звонок,
Рванись к нему сквозь людской поток.
Останови! Подойди!

Э.Асадов

Дорожите счастьем, дорожите!
Замечайте, радуйтесь, берите
Радуги, рассветы, звезды глаз –
Это все для вас, для вас, для вас.

Услыхали трепетное слово –
Радуйтесь. Не требуйте второго.
Не гоните время. Ни к чему.
Радуйтесь вот этому, ему!

Сколько песне суждено продлиться?
Все ли в мире может повториться?
Лист в ручье, снегирь, над кручей вяз...
Разве это будет тыщу раз!

На бульваре освещают вечер
Тополей пылающие свечи.
Радуйтесь, не портите ничем
Ни надежды, ни любви, ни встречи!

Лупит гром из-под небесной пушки.
Дождик, дождь! На лужицах веснушки!
Крутит, пляшет, бьет по мостовой
Крупный дождь в орех величиной!

Если это чудо пропустить,
Как тогда уж и на свете жить?!
Все, что мимо сердца пролетело,
Ни за что потом не возвратить!

Хворь и ссоры временно оставьте,
Вы их все для старости оставьте.
Постарайтесь, чтобы хоть сейчас
Эта «прелесть» миновала вас.

Пусть бормочут скептики до смерти.
Вы им, желчным скептикам, не верьте –
Радости ни дома, ни в пути –
Злым глазам, хоть лопнуть, - не найти!

А для очень, очень добрых глаз
Нет ни склок, ни зависти, ни муки.
Радость вам сама протянет руки,
Если сердце доброе у вас.

Красоту увидеть в некрасивом,
Разглядеть в ручьях разливы рек!
Кто умеет в буднях быть счастливым,
Тот и впрямь счастливый человек!

И поют дороги и мосты,
Краски леса и ветра событий,
Звезды, птицы, реки и цветы:
Дорожите счастьем, дорожите!

Э.Асадов

И потому,чтоб жизнь не подвела
И чтоб прожить вам более столетия,
Шагайте,люди,избегая зла,
И помните,что добрые дела-
Вернеёшая дорога в долголетие!

Э.Асадов

Друг без друга у нас получается все
В нашем жизненном трудном споре.
Все свое у тебя, у меня все свое,
И улыбки свои, и горе.

Мы премудры: мы выход в конфликтах нашли
И, вчерашнего дня не жалея,
Вдруг решили и новой дорогой пошли,
Ты своею пошла, я - своею.

Все привольно теперь: и дела, и житье,
И хорошие люди встречаются.
Друг без друга у нас получается все.
Только счастья не получается...

Э. Асадов